Тот, кто хоть раз бывал на Интернациональной улице (бывшей Кузнечной), наверное, видел два моста, которые переброшены через железную дорогу, в сторону улицы Барыкина (бывшей Стасенковской). Так вот, тот мост, по которому сегодня движется автотранспорт, построен сравнительно недавно. А вот другой…
Старое поколение гомельчан знают этот мост как Кузнечный. Его название связано как раз с бывшей Кузнечной улицей. Улица называлась так потому, что вдоль неё когда-то стояли домики рабочих различных кустарных кузниц, мастерских, а с конца XIX века — и рабочих завода Фрумина (с 1934 года — завод имени С. М. Кирова) и работников Либаво-роменских мастерских (сегодня — вагоноремонтный завод).
Кузнечный мост появился в Гомеле вскоре после 1873 года, когда вдоль тогдашней гомельской окраины была проложена железная дорога. Пролегла она как раз по дну яра, по которому бежал небольшой ручеек. Моя бабушка рассказывала, что местная детвора развлекалась у этого ручейка, ребята перепрыгивали через его русло-канаву. Это была их любимая игра.
Когда моя бабушка была маленькой, железной дороги ещё не было, не было и Кузнечного моста. Через овраг был переброшен деревянный мостик, чтобы могли проезжать телеги. На противоположной от Кузнечного моста стороне оврага находилась Басова гора. Она и сейчас существует, местные жители её хорошо знают. А вот откуда пошло название, объясняют не всегда.
Я же из воспоминаний своих бабушки и матери помню следующее. В самом начале XIX века на пустыре, где сейчас перекрещиваются улицы Белорусская и Льва Толстого, поселились два переселенца из Ветки по фамилиям Басов и Цепляков. Последний был моим прапрадедом по материнской линии. Оба хозяина поставили мельницы. (Басов, в частности, на горе над Монастырьком — так называлось старообрядческое поселение над Сожем, возникшее ещё в XVIII веке. Последняя наша мельница сгорела во время Великой Отечественной войны. На тех жерновах, которые остались, мы вручную мололи зерно).
Когда рядом с домами Басова и Целлякова поселились другие люди, начали вырисовываться контуры улиц. Наша улица называлась Песковатой. Песка на ней было-море… Но это был песок необычный: не зря его жители улицы продавали по одной копейке за определенную меру (не помню хорошо — за какую). Песок был чистый-чистый, как речной. Вот за это особое достоинство песка и улицы называли Песковатой или Песочной (под последним названием её знали уже в новое время). Сейчас этого названия нет, а мне его жалко. Оно куда более естественное, чем сегодняшнее — Белорусская улица. У нас же все улицы «белорусские», ведь в Беларуси мы живем…
Я. Ковалева, активист областного отделения Советского фонда культуры.
Гомельская правда, 3 февраля 1991
Перевод Александра Флегентова