1. Родосдовная
К прошлому относятся по-разному. Стараются забыть, выбросить из памяти, если на нём были тёмные пятна. Или берегут, как редкостный цветок в гербарии, боясь дотронуться до иссушенных временем лепестков-событий. А бывает и так, что события давно минувших дней не отцветают, а остаются жить в сегодняшних делах и думах людей. Именно такое, «немузейное» почитание прошлого встретил я у гомельских корабелов. Впрочем, сперва несколько слов о самой истории этого одного из старейших в республике заводов…
Ещё до революции гуляла по Днепру слава об Иване Григорьевиче Савченко. Сказывают, умел он смастерить корабль на любой вкус. Хотя корабельной грамоте нигде не обучался. Чаще всего заказы давал ветковский судовладелец Купчиков. Вызовет, бывало, Савченко в свои апартаменты:
— Нужен корабль саженей двадцать в длину и две—две с половиной — в ширину. Сделаешь?
— Отчего ж не сделать, коль надо!
На этом инструктаж заканчивался. Все расчёты, чертежи Савенчо делал в уме. Лишь некоторые данные, чтобы не докучали рабочие, записывал на листе железа. Правой рукой корабела был кузнец Пётр Ковалёв. Вместе с подручными, пользуясь лишь молотом, наковальней, да нехитрым горном, выковывал он якоря по полтонны весом.
В декабре 1918 года Савченко организовал на правом берегу Сожа мастерские по ремонту металлических судов. Они-то и стали прототипом нынешнего Гомельского судостроительно-судоремонтного завода. Много воды утекло с той поры в Соже. Не раз круто менялась судьба первых корабелов. В начале 1919 года, когда немцы, оккупировавшие Гомель, были выдворены, сюда прибыла часть судов Киевской военной флотилии. Начали расширять мастерские. Построили несколько цехов, оборудовали силовую станцию. Но основными орудиями труда по-прежнему оставались зубило и кувалда. Можете себе представить, в каких муках рождался даже самый примитивный корабль! Особенно много хлопот доставляло вытаскивание судов на берег для ремонта подводной части. Предприятие останавливалось на два-три дня. От берега к мастерским выкладывали специальные рельсы — лигера и склизы. Затем 120 —130 человек под «раз-два — взяли!» тянули судно к месту ремонта и с помощью подбиваемых клиньев и клеток устанавливали на стеллажи.
В 1935 году мастерские были переименованы в судоремонтный завод, а в самый канун войны здесь начали строить буксирные и пассажирские газоходы с деревянными и стальными корпусами.
В июле сорок первого завод эвакуировался в Сталинград, оттуда в Чистополь. Там выпускали боеприпасы, бронировали гражданские и строили новые суда для военного флота. После войны гомельские корабелы вернулись на родину. Вскоре справили новоселье — были построены новые корпуса и слип — место, где собирают суда, появилось современное оборудование. Изменилась и продукция. Нынче завод выпускает шестиместные катера «Волга» на подводных крыльях и грузовые буксиры-толкачи мощностью 225 и 300 лошадиных сил. В перспективе — строительство пассажирских теплоходов из алюминиевых сплавов, возможно, на воздушной подушке, и теплоходов «Турист».
От старых мастерских не осталось, пожалуй, и следа. И всё же редкий рабочий не знает бывшего артельщика Савченко, кузнеца Ковалёва, одного из первых директоров — Шурыгина. На заводе работают наследники, продолжатели дела этих замечательных мастеров.
2. Наследники
Прежде всего хотелось встретиться с Николаем Александровичем Заровным. Лишь только заходил разговор об истории завода, его имя неизменно называли одним из первых. Рассказывали о том, что он провёл в семье корабелов всю трудовую жизнь, наизусть знает производственной процесс, необычайно предан заводу. После проводов на пенсию попросил лишь об одном… остаться.
Заровного я отыскал среди конструкторов. Невысокого роста, худощав, с заметной проседью в волосах. Из-под очков на собеседника смотрят добрые, чуточку грустные глаза. О себе рассказывает неохотно:
— На завод пришёл, можно сказать, случайно. Плавал на пароходе «Правда» помощником механика. Когда судно поставили на капитальный ремонт, остался на берегу: сначала помогать, а затем насовсем. Работал нормировщиком, мастером, технологом, начальником отдела и цеха, главным инженером, главным конструктором, главным технологом… Да, отдыхать не смог. Остался в конструкторском бюро…
Мне рассказывали, что Николаю Александровичу принадлежит множество оригинальных технических решений. Бот и теперь Заровный работает над изобретением, которое сулит заводу огромную экономию. Но писать об этом не разрешил. Как-то неожиданно нахмурился и сказал:
— Во-первых, идею я заимствовал из технической литературы. А во-вторых, неизвестно ещё, что получится!
Любопытная деталь — все расчёты Заровный делает в уме. Эскиз чертит от руки. Некоторым это не нравится. Поди, мол, разберись в его «каракулях». Но, когда требуется срочная работа, идут только к нему. И тут вспоминается артельщик Савченко. Так и хочется провести параллель между ними.
Что же передает молодёжи поколение Заровного? Прежде всего — любовь к труду, бескорыстное желание служить Родине, народу. Я спросил Николая Александровича, почему бы ему не обобщить свои богатый опыт и написать книгу? Тот улыбнулся:
— Угадали. Это моя мечта. Но не теперь, нет! Вот как станет трудно работать — тогда.
Другой пример. Начальником корпусно-сварочного цеха работает Яков Фёдорович Шабалкин. Он моложе Заровного, но тоже из ветеранов — разменял шестой десяток. Схожи их и жизненные пути. Шабалкин начинал в 1947 году с ученика сварщика. Заочно окончил десятилетку. Был мастером, старшим мастером, начальником цеха. Избирался секретарем партийного комитета завода. Казалось бы — чего больше? Но Яков Фёдорович поступил на заочное отделение Ленинградского института водного транспорта. Диплом защитил в 47 лет!
Не менее важная черта — творческий подход к делу, поиск нового. Много интересных предложений Заровный разработал в содружестве с заслуженным рационализатором БССР, конструктором Львом Ивановичем Кумец-Кулешем. Об одном из них до сих пор говорят на заводе. Долгое время «ахиллесовой пятой» были швартовые испытания катеров. Случалось: на стенде двигатель работает хорошо, а побудет в эксплуатации пару дней и начинает барахлить. На завод сыпались жалобы. Задумались рационализаторы: а что если построить в цехе для катеров… ванну. Да-да, обычную ванну, только побольше размером. Соорудили её в цехе алюминиевого судостроения. Установили специальные приборы. Эффект получился чудесный. Катера будто попали в родную, стихию. Сразу стало видно, где что недоделано.
В этом же цехе работает кавалер ордена Трудового Красного Знамени бригадир котельщиков Александр Романович Ребенков, также активный рационализатор. Пожалуй, самое удачное его рацпредложение — по изготовлению гребных винтов. Операция эта была очень трудоёмкой, хлопотливой. Лопасти винта делали из двух кусков листового железа. Отковывали специальные клинья, сваривали их, затем ставили винт на фрезерный станок, срезали неровности, наплывы. Времени тратилось — уйма.
Ребенков долго раздумывал, как получить винт цельнокованым. Копался в технической литературе, набрасывал эскизы. И добился своего.
Творческий подход и делу нельзя сводить только к рационализаторству и изобретательству. У каждого человека свои наклонности. Скажем, Шабалкин — до мозга костей руководитель. Его волнует большая текучесть кадров. Причём уходят преимущественно только молодые рабочие, которые не проработали и одного года. Почему? Не создаем надлежащих условий? Невнимательны к их нуждам? Шабалкин изучает этот вопрос уже более трёх лет, скрупулезно анализирует каждый случай ухода. До корней, как говорится, ещё не докопался, но кое-какие выводы сделал.
Решил проводить каждое утро, перед началом работы, небольшие летучки. Не только с мастерами и бригадирами — со всем коллективом. И не на час собираться, а на пять-семь минут. Зато обсуждать самые больные вопросы. Вроде бы отдача есть. Бригаде сварщиков Владимира Волка, например, поручили заварить топливный танк на самоходной барже «Карелия». Конструкция была старой-престарой: клёпка вперемежку со сваркой. А работать надо на плаву. В таких условиях не разгонишься. Шабалкин знал — трудятся сварщики на совесть. Но могли бы и побыстрее. Однажды поддел их чуток. Мол, обижаются речники — волынят сварщики. Ему никто не возразил. Но заметил начальник цеха — задело хлопцев за живое. Задание они выполнили намного раньше срока.
И, наконец, ещё одна черта, которая роднит всех корабелов-ветеранов, — чувство фамильной гордости. На заводе бытует поверье: коль человек проработал на строительстве судов десяток лет, бери его на любое производство — везде справься! Впрочем, эти слова недалеки от истины. Когда в городе открывается новое предприятие, к специалистам с судостроительного целое поломничество. Сулят квартиры, высокий оклад. Велись такие переговоры и с Ребенковым. Попросили его однажды помочь освоить новую деталь. Он охотно согласился. Ходил после работы, делился опытом. Но когда предложили: переходи к нам — повысим разряд — категорически отказался.
— Я ведь не просто котельщик. Я — корабел!
Случалось, правда, не все выдерживали. Из бригады Волка уволился как-то электросварщик Пётр Приходько. Двадцать лет бессменно работал в цехе, и вдруг — заявление: «Прошу уволить». На все расспросы товарищей хмуро отмалчивался или бросал скупо:
— Да чего там! Каждый ищет, где лучше.
Отпустили. А через год вернулся и попросил:
— Возьмите назад. Не могу я от нашего дела отвыкнуть.
Теперь он снова в своем коллективе. Лишь изредка вспоминает о допущенной ошибке.
3. Третье поколение
Посадить дерево — полдела. Лишь тогда, когда оно крепко врастёт в землю, а по весне зашумит густой листвой, можно уменьшить над ним опеку. А до тех пор нужен глаз да глаз! Так и молодой рабочий. Освоит парень профессию, станет к станку — вроде бы зрелый специалист. Но очень непрочны ещё узы, которые связывают его с заводом. Сент-Экзюпери однажды сказал: «Нужно много прожить, чтобы стать человеком». Рабочим тоже становятся не сразу.
Какое же оно, третье поколение корабелов? Сумели ли отцы передать сыновьям своё бесценное наследство?
…Трудовой путь Владимира Волка начался с ученика электросварщика. Парень цепко ловил все замечания. Если что-то не ладилось, настойчиво искал причину. Этим-то и приглянулся мастеру. Однажды тот поручил Волку наварить вал теплохода. Задание озадачило паренька: знал — такую ответственную работу доверяют только тем, кто не допускает брака. Засомневался было… . А затем взялся за дело: «Не боги горшки обжигают!» В этот раз он варил на редкость удачно.
Потом Владимир ушёл в армию. Демобилизовавшись, не раздумывал — только на судостроительный. Вскоре его ждало новое испытание — назначили бригадиром. Был ли риск в этом назначении? Несомненно, ведь хороший специалист и хороший руководитель — не одно и то же. Но энтузиазм компенсировал недостаток опыта. Это как раз тот случай, когда доверие окрыляет, помогает развиться организаторскому таланту.
Нынче Владимир Волк — один из самых уважаемых людей на заводе. Возглавляет партийную организацию цеха. Его молодёжной бригаде присвоено звание коллектива коммунистического труда. Мне рассказывали, что попасть в бригаду к нему — мечта молодых электросварщиков.
Может быть, этот пример — исключение? Нет. Бригаду коммунистического труда из цеха алюминиевого судостроения возглавляет коммунист Пётр Веремеев. В юбилейном году сборщики завоевали звание лучшей бригады завода. А ведь многим из них чуть больше двадцати. Леонид Вашкевич, Владимир Гутин и Николай Лапицкий недавно пришли из армии. Ненамного старше бригадир и его заместитель Павел Толкачёв.
Я спросил Петра Веремеева: надеялись ли они на успех?
— Да, — и, чуть помолчав, добавил: — Это ведь только ради красивого словца говорят иногда: о победе не думал! Сам по себе успех не приходит. Как мы добились этого? Стремились, чтобы каждый рабочий знал задачу бригады и своё дело. Продумывали всё до мелочей, чтобы на сборке не было суеты…
Узнаю стиль Шабалкина. Немалую роль сыграла здесь и настоящая мужская дружба. Не было такого события, чтобы о нём не знала вся бригада. Успехи Николая Лапицкого в учёбе — он заканчивает вечернюю школу — обсуждают сообща. Вместе плясали на свадьбе у Александра Праведного. А когда он заболел, чуть ли не каждый день навещали в больнице, делились заводскими новостями.
В этом году тон в заводском соревновании задают их товарищи, молодёжные бригады Николая Осипенко и Василия Самусева. Нет, успех молодых не случаен. Он убедительно говорит о том, что традиции старших поколений живут в делах молодёжи.
***
Я сумел рассказать лишь о крохотной части того, чем живут неутомимые труженики, которых называют чуточку необычным для нашей республики словом — корабелы. В блокноте остались рассказы о дочери знаменитого кузнеца Петра Ковалёва, о династии Веренчиковых, о братьях Аникее и Акиме Байковых, награждённых Юбилейными ленинскими медалями, о бригаде Семёна Дмитриевича Сапелкина, которая первой на заводе завоевала звание коллектива коммунистическою труда…
Хорошие, влюбленные в своё дело люди трудятся на заводе. Доброго плавания судам, сделанным их умелыми руками.
И. Осинский
Советская Белоруссия, 18 августа 1973
