Древние летописи, сообщая нам о далёких событиях, прежде всего рассказывают о князьях, их военных походах и ратных доблестях. В этой связи наш Гомель и упоминается впервые в Ипатьевской летописи в 1142 году. Но за деяниями князей стояли жизнь и труд множества простых людей: зодчих и пахарей, кузнецов и ремесленников. Давайте будто на машине времени перенесёмся почти на 900 лет назад и посмотрим, что представлял собой город, в котором жили наши предки.
Торговали с Византией
Археологические находки говорят, что вторая половина XII–начало XIII веков – это время экономического и культурного расцвета Гомеля. Если бы можно было на время перенестись в ту далёкую эпоху, то наше внимание привлекли бы видные с любой точки города грозные башни и стены детинца (резиденции князя), ярусы хоромного дворца, купола монументального собора и церквей. У подножия крепости, у самого Сожа размещалась городская пристань, куда из селений волости, Чернигова, Киева, Любеча, Смоленска и дальних земель прибывали суда с товаром. На торговой площади (предположительно недалеко от детинца) можно было встретить и «заморских гостей», и местных купцов.
Из столицы Киевской Руси везли роскошную стеклянную посуду, браслеты и перстни из цветного металла, стекла, предметы христианского культа. Из далёких византийских городов Северного Причерноморья прибывали сюда большие красноглиняные амфоры с южным вином и оливковым маслом, дорогие ткани. Местные торговцы предлагали мех, шерсть, кожи, воск, пищевые продукты, скот, изделия гомийских мастеров – глиняную и деревянную посуду, металлические украшения, инструменты для ювелирного и кузнечного дел, хозяйственный инвентарь. Денежным эквивалентом товара служили не монеты, а серебряные слитки-гривны. На гомийском рынке обращались гривны киевские (весом 163–165 г) и новгородские (весом 200 г).
Мастеровой и усадебный
В окольном граде кипела трудовая жизнь. К узким улицам, стрелами расходившимся от цитадели к воротным башням городских укреплений, примыкали усадьбы. Здесь жили люди, в той или иной мере связанные с обслуживанием княжеского хозяйства. Работали мастерские по огранке янтаря и производству янтарных украшений, по приготовлению стеклянной глазури для покрытия гончарной посуды, литью украшений из меди, серебра и сплавов. Близ Сожа размещался «южный» посад (торгово-ремесленная часть города), который тянулся вдоль реки до нынешнего Ильинского спуска. Здесь работали косторезы, кожевенники, кузнецы, гончары и хлебопашцы. У границ городской территории они имели огороды и поля, а также сеножати. Второй посад – «северный» – располагался над Сожем между Киевским и Боярским спусками.
Почти весь город был деревянным, распланирован на улицы, переулки и отдельные усадьбы-дворовладения площадью от двухсот до нескольких сотен квадратных метров. На рядовых подворьях обычно стоял одноэтажный срубный дом, хозяйственные помещения, часто — мастерская. Горожане не порывали с сельским хозяйством. Они держали скот, возделывали поля, которые примыкали к городской черте. Но всё-таки ремесленные, промысловые и торговые занятия были главными. Учёные нашли десятки тысяч предметов, связанных с повседневным бытом и занятием средневековых гомиян. Но есть находки поистине уникальные.
По последнему слову техники
Культурные напластования Гомеля насыщены предметами вооружения. Здесь есть наконечники стрел от лука, арбалетные наконечники-болты, части защитного вооружения. Кроме того, археологи под руководством Олега Макушникова раскопали уникальную мастерскую по сборке и ремонту вооружения, которая сгорела в первой половине ХІІІ века. Гомельская мастерская и по сей день остаётся неповторимым памятником восточноевропейского средневековья. В момент её обнаружения (1987 год) собрание найденных деталей защитного вооружения насчитывало более тысячи артефактов. На тот момент их количество превышало число подобных предметов, обнаруженных археологами в ходе раскопок на территории всей Древней Руси. Здесь работали опытные мастера, которые собирали мечи, сабли, сшивали пластинчатые доспехи, ремонтировали кольчуги, снаряжали защитные элементы рук и ног – наручи и поножи. Гомельские находки говорят о том, что местные воины были вооружены по последнему слову тогдашней евразийской техники, могли противостоять как степнякам, так и западным рыцарям.
С печатью великого князя
Находки говорят и о культурной жизни древнего города. При раскопках жилища, погибшего в пожаре около середины ХІІІ века, найдены остатки деревянного сосуда, где была вырезана благопожелательная надпись «Господи, помоги рабу своему Федору». Наши далёкие предки были грамотными. Они писали на навощенных деревянных досточках-церах, следуя античному обычаю, и на бересте. Также в грунте обнаружена серия металлических предметов для письма – стилей. Среди находок есть и обломок железного серпа с выбитой на нём буквой кириллического алфавита.
А при раскопках у Свято-Петро-Павловского кафедрального собора была найдена свинцовая печать, которая подвешивалась к документу государственного значения. Скреплять документы такой буллой могли великие и удельные князья, высшие церковные иерархи. Внимательное изучение гомельской печати показало, что она принадлежит именно черниговскому (а затем — великому киевскому) князю Святославу Всеволодовичу. Вторая свинцовая печать была обнаружена случайно в техническом грунте, поднятом со дна Сожа земснарядом. На ней был изображён воин-святой и оттиснута сокращённая трёхстрочная греческая надпись. Эта печать принадлежит известному персонажу восточнославянской истории – сыну Мономаха – Мстиславу Владимировичу. Она датируется концом XI или рубежом ХІ-ХІІ веков. Многими учёными Мстислав считается последним единодержавным правителем Руси, который пытался сохранить её политическое единство.
Под колокольный звон
При раскопках в нашем городе археологами был найден и строительный материал ХII-ХIII веков – плинфа. Это кирпич византийского происхождения, который выжигался на Руси в тех местах, где строились христианские святыни. Каменное зодчество стоило исключительно дорого. Вероятно, в Гомеле летописных времён было несколько каменных православных церквей. По поздним, уже времён Великого княжества Литовского, документам мы можем догадываться об их именах: соборный храм Святого Николая, церкви Рождества Пресвятой Богородицы, Троицкая и Спасо-Преображенская. Под лопату археологов попали и обломки церковных колоколов, и предметы личного христианского благочестия. Среди них — кресты нательные и складни (складные иконки). За складнями ходили к Гробу Господню в Святую землю (в Палестину) и в столицу восточнославянского православия — Киев. В складнях приносили на родину мощи святых. При этом языческие представления об устройстве мира уживались с христианскими. Так, во время раскопок гомельских мастерских ХІІ-ХІІІ веков найдены свидетельства верований в Перуна-громовержца — каменные шлифованные топоры и тесла.
О чём молчат летописи
Несмотря на периодически вспыхивавшие княжеские распри и усобицы, ложившиеся дополнительным бременем на городскую экономику и плечи трудового люда, Гомий, как его называли в летописях, рос и богател. К началу XIII столетия его площадь достигает 45–50 гектаров, что по меркам восточнославянского средневековья равно территории значительного городского центра с многотысячным населением. Но вскоре на наши земли пришла беда. В первой половине ХІІІ столетия произошёл страшный пожар. Раскопки показывают, что это был тотальный разгром. В жилищах и мастерских остались вещи, за которыми никто не пришёл. В откосе оборонительного рва детинца найдены свидетельства кровавых событий, которые указывают на тех, кто разрушил цветущий город. Здесь археологи подняли типичные для татаро-монгольских лучников наконечники стрел — срезни. Они, буквально торчащие из земли, указывают: город сражался и пал после ожесточённого штурма. Летописная история с большой печалью описывает события конца 1230-х–начала 1240-х годов, когда под ударами преемников Чингисхана пали вся Северо-Восточная и Южная Русь. В 1239 году после осады и ожесточённого штурма монголы взяли славный Чернигов и превратили его в пепелище. До Гомия им оставалось не более ста километров… О гибели города летописи молчат. Но церковно-историческое «Житие Михаила Черниговского» говорит о том, что участь Чернигова разделили многие населённые пункты, располагавшиеся неподалёку. После монгольского погрома Гомий возрождался долго и мучительно. Но это уже другая история, связанная с эпохой Великого княжества Литовского.
По материалам книги Олега Макушникова «Гомель с древнейших времён до конца XVIII века» и интернета подготовил Дмитрий Чернявский.
Гомельские ведомости, 01 Августа 2017
