В областном драматическом театре недавно состоялась премьера, о чём сообщила уже наша газета. Зрители увидели спектакль по пьесе драматурга А. Казанцева «И порвётся серебряный шнур». Один из первых спектаклей смотрел автор пьесы…
— Разумеется, первое, о чём хочется спросить, Алексей Николаевич, это о впечатлениях от работы гомельчан.
— После долгого перерыва в пять лет пьеса снова пошла, её начали ставить, причём, сразу несколько театров. И Гомель — первый после Москвы, где она идёт в театре имени Маяковского в постановке Е. Лазарева. В главной роли там занят Александр Лазарев. Конечно, мне было интересно, какой спектакль получился у гомельчан.
Мои впечатления? Скажу сразу: трудно быть объективным. Я не отношусь к тем драматургам, которые рады и счастливы только от самого факта постановки их пьесы.
И тем не менее в работе коллектива вашего театра есть привлекательные черты, о которых я не могу не сказать. Чувствуется определённая театральная культура. Чувствуется она в работе режиссёра с художником и артистами. Приятно увидеть, что все артисты понимают, зачем они выходят на сцену. А это особенно важно для передачи мысли, идеи. Есть и такое важное условие, как актёрский ансамбль.
При всём том этот спектакль имеет тенденцию к совершенствованию, к более сильному воздействию на зал. У меня был разговор с режиссёром П. Бойко. И мы с ним нашли полное взаимопонимание. Мы оба считаем, что спектакль просто обязан воздействовать на людей, которые очень и очень серьёзно думают о нашем сегодняшнем. А ситуацию спектакля я бы определил, как предельную, примерно так, как в нашей сегодняшней жизни. Я хочу, чтобы он звучал. Как это сделать, дело режиссёра. Разумеется же, напряжение ситуации, когда в душе кипит буря, достигается не наращиванием крика. Ощущение этого нужно нести в себе. Чаще всего бывает так: спектакль, который ты видел, забывается, забываются слова, декорации. Что же остаётся, что запоминается? Энергия, которая шла со сцены или не шла. Вот к чему надо стремиться, чего достигать: передавать в зал поток энергии. Мне это знакомо. Я имею ввиду то, как трудно такого достичь.
— Откуда?..
— Я сам начинал как актёр. Учился в студии Центрального детского театра. Тогда это был великолепный театр М.В. Кнебель, из которого вышли А. Эфрос, А. Ефремов. По духу это был один из лучших театров страны. Учился режиссуре у Г. Товстоногова, продолжал у А. Ефремова. Считаю, что я режиссёр. Поставил уже несколько спектаклей.
Пьесы пишу лет двенадцать. И сколько их написал, столько и было поставлено. Пьеса «Старый дом» шла на сценах многих театров страны.
А недавно закончил новую — «Великий Будда, помоги им!». Она — о террористическом режиме Пол Пота в Кампучии.
Пишу и сейчас. «Сны Евгении» — это о судьбе художника, о смысле его существования. Но эта работа — дело будущего.
— Что вы думаете о современной ситуации в театральном деле?
— На протяжении многих десятилетий в театре складывалась ненормальная ситуация, что и привело к взрыву, как только общество стало на путь гласности и демократизации.
Одна из основных бед заключается в том, что на всю нашу великую страну существовала одна — единственная форма организации театра. Без учёта конкретных городов, республик. И я думаю, что если страсти улягутся, победителем останется разумное начало. Другими словами, будет предоставлена возможность поиска оптимального варианта для каждого конкретного театра.
А пока страсти кипят, очевидно, что взрыв ударил своей основной силой отнюдь не по бездарности. Наоборот, бездарность пошла в атаку. Талант всегда воплощает в себе ещё и желание работать вопреки всему. Поэтому в этих условиях я только так определяю тех, кто прав: они работают. А театру это необходимо сейчас как никогда, — работать, идти вперёд, навстречу правде.
М. Шимановская, фото В. Ткаченко
Гомельская правда, 23 апреля 1987
Перевод Александра Флегентова