Июль 1941 года. Тяжеловато груженые эшелоны шли на восток…
Директор «Гомсельмаша» т. Генкин в последний раз окинул печальным взглядом опустев красавец-завод, низко поклонился и, резко повернувшись, пошёл к вагонам. Здесь уже ждали товарищи. Последний эшелон с оборудованием и рабочими тихо отошёл от станции. Как клятва, прозвучали слова:
— Прощай, родной. На новом месте эти станки, эти люди будут жестоко мстить коварному врагу за твои раны, за страдания и кровь белорусского народа… Скоро вернёмся, жди!
Как по команде, ветераны завода Черны, Бабушкин, Когут и другие сняли шапки и долго с обнажёнными головами смотрели в ту сторону, где за серой дымкой спрятался родной город. Где-то недалеко то тихо, то с новой силой вспыхивали жаркие бои.
Ни с чем нельзя сравнить ту жёсткую энергию, с которой на Дальнем Урале готовили рабочие к пуску свой завод. Для них не существовало препятствий. Все сплачивало, давало невиданные силы одна мысль — работать и мстить.
И они жестоко мстили врагу. Уже через несколько месяцев завод работал с довоенной мощностью, а вскоре перекрыл ее в 8 раз. Его продукция смертоносным грузом обрушивалась на голову врага. В передовой линии заводов-воинов, проходящих через Урал, «Гомсельмаш» занял одно из самых ответственных и почётных мест. Неоднократно его коллектив завоевывал переходное красное знамя Государственного Комитета Обороны.
***
Конец 1943 года и начало 1944 года. На «Гомсельмаш» с советского тыла вернулись инженеры тт. Бабушкин, Когут, Черны и другие. Они сдержали своё сильное слово. Больно, очень больно было смотреть на груды развалин и пепла. Эту боль можно было заглушить только упорным, творческим трудом они возглавили восстановительные работы. Под их руководством ковались новые кадры.
Одним из первых на завод пришёл Николай Казимиров, юноша, 1925 года рождения. Его путь характерен для десятков и сотен молодых рабочих. Николая не пугали развалины. Нет! Они пробуждали в душе какую-то ярость, иногда глухую, не совсем обоснованную, пробуждали страстное желание видеть завод таким, каким он был ему знаком с детства.
Он всегда находился там, где больше всего требовались рабочие руки: разбирал завалы, очищал кирпичи, ввозил стены цехов. Когда понадобились специалисты на производство, быстро освоил профессию жестянщика и вскоре получил четвертый разряд. Но Николай мечтал стать токарем. Хотел своими руками вытачивать смертельную для фашистов продукцию. Ученик мастера Золотников уже через месяц перешел на самостоятельную работу. Беспрерывно совершенствуя свое мастерство, перенимая методы работы у старых кадровых рабочих он быстро получил пятый разряд.
У него отличная черта — никогда не останавливаться на достигнутом, всегда искать и находить что-то новое. Нередко в таком положении выручает случай. Однажды был получен срочный заказ. Для выточки изготовления на самоходной подаче это заняло бы очень много времени, ведь резец токарного верстака три раза должен был пройти по деталям. Посоветовавшись с бригадиром Никифором Марковичем Ковалёвым, Николай решил на этой работе применить ручную подачу, снять стружку за один раз. Расчёт оказался верным. В этот день он выполнил норму более чем на 300 процентов, а месячную майскую программу перевыполнил в три раза. 23 июня он дал 570 процентов нормы.
За полтора года на заводе выросли новые, молодые, крепкие кадры. Комсомольцы Прокопцев, Куприяшенко и другие регулярно перевыполняют нормы в два-три раза.
Как старый солдат после войны меняет автомат на плуг, так и завод после победы перешел на изготовление сельскохозяйственных машин. Уже освоено изготовление сортировок, молотилок, болто-нарезных станков. В июне этого года завод выпустил 120 штук сортировок «Клейтон». В 1946 году будет достигнута довоенная мощность. В этом большую роль играет молодёжь. В цехах куются молодые кадры, достойные славных традиций завода.
П. Николаев
Гомельская правда, 3 июля 1945
