«Гомельская копейка», №19, 21.07.1911

О земских выборах

Процесс выборов 25 земских гласных, список которых помещён в сегодняшнем номере, обстановка выборов говорит о силе «зубров». В земские гласные прошли только крупные цензовики, и ни одного горожанина. Такие результаты, собственно говоря, не должны были быть неожиданностью. На выборах 6 и 12 июля явилось горожан такое недостаточное количество, что на последующих выборах гласных они уже не могли играть решающую роль.

Такой индифферентностью горожан воспользовались помещики, которые пустили в ход всё, вплоть до «звонкой агитации», сумели привлечь на свою сторону мелких цензовиков и провести в гласные лиц, фамилии которых служат гарантией узко-национальной политики будущего земства.

Не надо быть пророком, чтобы предсказать, что ни одно «прогрессивно-культурное» пожелание не будет проведено в жизнь, не найдёт себе реального воплощения. В земскую жизнь родного края будет внесена узко-национальная политика, и как таковая будет способствовать не развитию края; он будет, чахнуть.

Культура и прогресс, в лучшем смысле, не должны быть примешаны к «политике». Последняя несомненно будет. Будущие хозяева при всём своём желании, не сумеют удержаться от «политики» и они погубят молодую жизнь земства.

Отсутствие представителей мелких цензовиков и горожан в среде гласных очень скоро отзовётся на интересах первых и последних. Новое земство постарается всю тяжесть земских повинностей взвалить на мелких цензовиков и горожан, это так понятно: «своя рубашка ближе к телу». Эту непосильную тяжесть придётся безропотно нести, ибо некому протестовать, некому доказывать всю несправедливость этого «взваливания».

И вместо добра будет, зло, вместо единения населения с земством, будет вражда, недовольство.

Во всём этом виновата индифферентность тех, от кого зависели выборы. Явись они, быть может, был бы другой состав земских гласных.

***

К событиям в Персии

События в Персии принимают постепенно всё более и более острый характер.

Со времени высадки бывшего шаха на побережье Каспийского моря шансы его на возвращение на персидский престол значительно увеличились. В Тегеране царит полное смятение. Премьер-министр Сепехдар, заподозренный в измене, подал в отставку, и теперь живёт на даче, около русской миссии под надзором полиции, никуда не выходит, и совершенно не вмешивается в персидские дела. Против бывшего министра иностранных дел тоже собрано много улик в попустительстве замыслам шаха. Вообще, в рядах администрации началась очень серьёзная чистка, уже много подозрительных чиновников уволено со службы многие из них арестованы. Власть теперь фактически перешла в руки демократической партии и бахтиаров. На последних возлагаются особенно сильные надежды, так как им уже однажды, два года тому назад, удалось спасти конституцию.

К сожалению, вождь их Сердар-Ассад находится сейчас в Париже и вероятно прибыл в Тегеран раньше чем через две недели он не сможет.

А события не ждут.

Магомет-Али, окружённый преданными ему разбойничьими туркестанскими племенами уже идёт на Тегеран. Всё своё войско он разбил на три части. Во главе одной части он стал сам, во главе другой — брат его принц Салар-эд-Доулей и во главе третьей — известный атаман разбойников Рахим-хан, уже однажды усмирённый экспедицией под начальством тегеранского полицмейстера Ефрема. Первая колонна, состоящая из туркестанских племён, двинется на Тегеран из Астрабада через Эльбрусскую горную цепь, вторая, состоящая из курдских полчищ из противоположной западной стороны и третья колонна, состоящая из шахсеванов двигается на столицу с третьей стороны. Если эти шахские орды снимутся во время, они, по всей вероятности, отрежут путь к возвращению на родину вождю бахтиаров Сердар-Ассаду.

Тогда в столице не будет ни одного человека с достаточным авторитетом, с большой энергией, который мог бы объединить вокруг себя друзей нового режима в одну компактную массу и повести их против надвигающегося врага.

Правда, его успешно может заменить его брать Самса-эс-Салтанэ, вместо Сапехдара сейчас назначенный премьером. О нём отзываются, как о весьма энергичном вожде, способном, как никто другой сейчас в Тегеране, дать надлежащий отпор беспорядочным полчищам Мохамеда-Али. И если прибавить, что в лице Сатар-хана и Ефрема, у него имеются превосходные помощники, располагавшие великолепной французской артиллерией, то положение, может быть, нельзя считать безнадёжным. Если, конечно, в расчёт не принять весьма возможного, как иные думают, иностранного вмешательства. Это иностранное вмешательство возможно уже по одному тому, что в настоящее время упорно циркулируют слухи, что военными действиями против экс-шаха будет руководить бывший в Тегеране английским военным атташе Сток, назначенный недавно начальником жандармерии по сбору налогов.

Говорят также, что это руководительство хочет принять па себя финансовый советник американец Шустер, который начинает принимать всё большее и большее влияние в политической жизни страны в последние дни.

он

***

За бортом

1200 слушательниц Петербургского международного института выброшены за борт. 1200 юным жизням разбиты карьеры. Надежды, стремления, возможность придти на помощь страждущим, уйти в забитую, заброшенную деревню, пробраться в далёкие беспросветные уголки родины, превратились в несбыточные мечты. То, что годами создавалось, на что потрачено много трудов и энергии, разрушено одним росчерком пера. Больно за науку, за знания, за тех, кто поступался молодостью, кто целыми годами возился с ланцетом, над разлагающимися трупами, и жертвовал настоящее будущему. Свет и знания манили их в храм науки; полуголодные, полуодетые, они шныряли но улицам северной столицы, ведя ожесточённую борьбу за существование, дабы довести начатое благое дело до конца. Они сеяли разумное, доброе, вечное и, вместо спасибо, пред их носом захлопнули дверь «alma mater».

И подобное совершилось в такой момент, когда азиатская гостья со своими смертоносными вибрионами преспокойно шествуя по городам и весям, когда 10 губерний, вследствие неурожая, обречены на голодовку, влекущую ряд эпидемических болезней, когда медицинская помощь, более чем необходима.

Институтский устав нарушен не был, дисциплинарному суду никто из слушательниц не были преданы, так как в их действиях, не предусмотрели преступления; а что касается поведения слушательниц, то таковое было безукоризненным, ибо забастовка проводилась мирно, даже без вмешательства и введения полиции в институт.

Что же послужило причиной, такой строгой кары? Об этом знает только министр народного просвещения.

Быть может и нам удастся узнать причину массового исключения слушательниц, когда с открытием осенней сессии Государственной Думы г. министр даст свои объяснения народным представителям, тем самым отцам, дети которых исключены из института, накануне государственных экзаменов.

И. Б-ский

***

Местная жизнь

Циркуляр. Министерство внутренних дел циркуляром, 20 июня с. г. за № 20/5226, разъяснило, что к отчуждению недвижимых имуществ, принадлежащих городам, надлежит приступать с крайней осторожностью и в случаях лишь исключительных, когда такое отчуждение действительно необходимо; так как таковые имущества, представляя собой постоянный и верный источник доходов для городской кассы, естественно возрастающий с течением времени, должны служить и служат обеспечением интересов и потребностей не только наличного населения города, но и последующих его поколений.

Неосторожный выстрел. В номере петербургского фруктовщика Белозерского, в «Ком. гостинице», приказчик первого, играя револьвером спустил курок — раздался выстрел. Пуля попала в арендатора Кравченко и прошла грудь на вылет. Раненный находится на излечении в больнице доктора Сапожкова.

Случай на реке. 9 с. м. катающаяся на реке лодка с 4 юношами, направилась на волны маленького парохода «Рось». С парохода матросом было брошено в неё полено. Испугавшиеся юноши накренили лодку, которая набравшись водой стала тонуть. К счастью, юноши умели плавать и благополучно достигли берега. Не мешало бы, кому сие ведать подлежит, укротить воинственный пыл подведомственных им лиц, дабы избежать могущих быть жертв.

Из железнодорожного мира. Министерством путей сообщения закончен разработкой проект устава о службе на казённых железных дорогах. Осенью законопроект поступит на рассмотрение особого междуведомственного совещания, после чего он будет внесён на одобрение законодательных учреждений.

Строительные дела. По просьбе Семёна Васильевича Титоровича городская управа разрешила ему построить деревянный дом и сарай, за линией железных дорог по Семёновской ул. По просьбе торгового дома Моисея Фрумина о постройке в г. Гомеле в 1 части, по Кузнечной улице, каменного сарая городская управа передала городскому землемеру для восстановления границы и выяснения нет ли захвата городской земли. Просьбу Елены Яковлевой Кушнеровой, о разрешении ей поставить рундук размером 3х1/3 арщ. на углу Кузнечной и Гуменной ул. городская управа отклонила и предложила ей свободный стол на рыбном базаре.

Сведения о строительной деятельности. Просьбу редакции «Вестник финансов, Промышленности и Торговли» и «Торгово-Промышленной газеты» сообщить сведения форме, о положении строительной деятельности по г. Гомелю городская управа поручила городскому архитектору оставить эти сведения и представить к 1 августа.

Благоустройство города. По предложению общества Сызранско-Печерской асфальтовой и горной промышленности, от 28 июня с. г. за №685, принять на себя замощение в г. Гомеле улиц и тротуаров, как обыкновенным асфальтом, так и по способу К.Д. Крейцера — городской управой послан обществу запрос об условиях и ценах мощения мостовых и тротуаров по саж.

О земской больнице. По сообщению Могилёвской губернской управы по делам земского хозяйства, 31 марта с. г. за № 3080, с копией доклада сей управы губернскому комитету по делам земского хозяйства в мартовой сессии с. г. по ходатайству Гомельской городской управы об уплате ей аренды за помещение в городских зданиях земской больницы за время с 1 ноября 1909 г, по 26 октября 1910 г., считая за каждый месяц по 500 руб.; настоящее ходатайство губернской управой предположено в означенном докладе отклонить по следующим основаниям: что определяемый городским управлением размер аренды по 500 р. в месяц является произвольным; что никаких договорных отношений между земским управлением и городом Гомелем не существовало, что каких-либо убытков и потерь от того, что здания занимались земской больницей город не мог понести, и что земское управление, неся на себе всю тяжесть расходов по содержанию больницы и ремонту зданий не может считаться обогатившимся за счёт города, и губернский комитет по делам земского хозяйства постановлением 2 марта с. г, принял сей доклад управы, передала городскому юрисконсульту М. Аб. Эльяшеву для предъявления иска, считая годичную арендную плату в 6000 руб. согласно постановлению городской думы.

Запрещение. Синод запретил духовенству занимать выборные должности в земских учреждениях западных губерний.

Конная стража. Министерством внутренних дел разрешено комплектовать конную полицмискую стражу нижними чин ей запаса из пехотных частей.

Скоропостижная смерть. В пятницу 15 июля скоропостижно от разрыва сердца скончался учитель Рудненской Ц.-пр. школы Феофан Николаевич Гашкевич. Всю жизнь покойный бескорыстно служил просвещению народной массы. Трудна и печальна жизнь учителя, единственного проводника света. Всю свою жизнь не покладая рук работал он, этот честный труженик на ниве народной. Да пусть прахом будет ему земля! Спи мирно честный работник на ниве народной!

***

Выборы в земство

Поставленные на баллотировку кандидаты забаллотированы;

Ивашнев В. А., Добровольский, Езерский Д. Ф., Редченко Пав. К., Мельников П. А., Мельников Б. А., Филончик Ф. Д., Радченко А. Ф., Бритов Ив. Ис., Перкин А. В.

Ставится на баллотировку вторая серия кандидатов. Все забаллотированы:

Грошиков, Бедрацкий, Зенькевич, Калашников, Климович, Тихонов, Тюфяев, Пархомцов, Шендзиковский, Климович.

После перерыва, во время которого помещики «съорганизовались», ставятся на баллотировку и выбираются:

Граф Чернышев-Безобразов, Хорошунов, Ладомирский, Статкевич, Кунахович, Чикидовский, Громыко, Грешер и некоторые другие.

По окончании выборов 13 гласных, в виду отказа остальных кандидатов от баллотировки, выборы признаются оконченными. Назначаются дополнительные выборы, в которых требуется только относительное большинство голосов, и в которых могут участвовать и ранее забаллотированные.

Снова ставятся кандидаты крупных помещиков и ни одного горожанина.

Не желание предоставить места горожанам вызывает среди них волнение. Они с шумом демонстративно покидают зал. После их ухода относительным большинством выбирают остальных 12 гласных:

Мухортова, Радченко, Мельникова Б., Пенкина, Климовича М. И., Добровольского, Езерского, Шевдзиковского, Бритова, Редченко И., Мельникова и Пароенкова.

Выборы закончены в 2 ч. ночи.

Выборы гласных от польской курии. К 11 часам утра в здании городской думы собрались 14 полноцензовиков и 1 уполномоченный от польской курии для выбора 2 гласных в гомельское уездное земское собрание.

Избраны:

Жабко Потапович, Карл Антонович.

Пересвет-Солтан, Михаил Юльянович.

***

9-ое Аба

Тихо опускались вечерние тени. Солнце оставило незаметный след на далёком горизонте. Оно давно сказало своё важное и последнее «прости» уходящему дню и скрылось. На пыльной, многолюдной улице какое-то особое настроение: не то печальное, не то торжественное. Мальчики бегут, перекидываются «волчками», и воздух оглашается радостными кликами шалунов. И вечер, этот тихий печальный вечер, только один я, из всех моих сверстников понимал.

И ласточку поющую на нашем большом дубе, и печальный гимн надвигающегося вечера — я тоже понимал.

Знаете ли, вы, почему я любил и понимал ласточку? Слушайте, устами народной легенды расскажу вам:

«Когда Великий Божий Храм горел объятый пламенем, когда на глазах несчастного народа прахом шло самое дорогое его сердцу, когда душа народа «Шехина» в судорогах билась, когда Великий Бог израильский не стерпел и горючие слёзы потекли из его глаз, то вдруг стая белых, как снег, ласточек примчалась и каждая, имея в крошечном ротике по капле воды, пыталась потушить пламя»…

В большом зале полутёмной изредка вспыхивающее пламя свечи тусклым светом озаряло белые стены. Только голос читаюшего «Теремиаду» раздавался в зале. Сидят кругом с поникшими головами старики и молодые и голос чтеца, обладающий какой-то мягкой задушевностью проникает во все уголки твоей души. Вслушиваешься в интонацию и в слова печальной Теремиады. И вдруг из этих слов стали выделяться образы картины.

Ясно видел я наполненные кровью глаза римлян, злобно-насмешливые взгляды ареков.

Вот стоит толстый египтянин, глаза на выкате, на ушах золотые серьги и, расставив ноги держит железные цепи, — позвякивая ими.

Вдруг я почувствовали слезу, горячую слезу на моей голове, за нею другую, третью. Это мой дорогой дед проливал их. И оглянувшись на него я понял очень, очень многое. Он вероятно, ещё более страшное видел… и молнией блеснула у меня мысль.

Какой-то недетской силой я обхватил дорогого плачущего дедушку.

«Не плачь, дедушка, дорогой…. Что-то оборвалось в моей душе. Продолжать далее не мог. Впал в забытьё.

Только мои крепко сжатые кулачонки выдали, что я хотел…

Ш. А.

***

Фальшивые облигации

Нат-Дойль

(из записок доктора Ватсона).

В кабинете Хопкинса.

(Продолжение)

Не прошло и часу, как Хольмс в сопровождении Гарри прибыл в кабинет инспектора. Комедия с обнаружением пропажи удалась как нельзя лучше. Хопкинс сыграл свою роль мастерски. Удивление и страх были им переданы превосходно и просьба, обращённая к Хольмсу помочь выяснить дело, звучала неподдельной искренностью.

Хольмс зорко наблюдал за впечатлением, произведённым на Клифорда и Микея неожиданным открытием, но, по-видимому, не обнаружил ничего особенного. Оба казались очень поражёнными дерзкой кражей и не находили ей объяснения, как и сам инспектор.

Хольмс вынул ящик бюро и внимательно рассмотрел в лупу его замок и изнутри и снаружи. Свежие царапины от отмычки были видны, впрочем, и простым глазом. С такой же тщательностью был осмотрен Хольмсом и замок двери.

Затем он стал внимательно осматривать всю комнату, все предметы, находящиеся в ней, все уголки и закоулки. Осмотр видимо его не удовлетворил и он обратился к инспектору с вопросом:

— Комната, очевидно, недавно тщательно вычищена и выметена. Когда происходила последняя чистка?

— Подметается она и вытирается в ней пыль ежедневно, но последняя еженедельная тщательная чистка произведена Микеем, по обыкновению, вечером в субботу — отвечал инспектор.

Хольмс в это время стоял вблизи угловой печки и смотрел на ярко вычищенную медную её дверцу.

Чуть заметная щель доказывала, что дверца эта только прикрыта, но не защёлкнута на задвижку.

Он осторожно отворил дверцу и посмотрел во внутрь печки. Едва уловимая усмешка скользнула по его губам, когда он увидел, что внутренность её наполнена дровами.

— Вы уже топите печи, мистер Хопкинс, несмотря на то, что ещё только начало сентября? — обратился он к инспектору. — Я и не подозревал, что вы такой зябкий. Впрочем, действительно, последние дни погода стоит необычайно холодная и я сам, кажется, сегодня последую вашему примеру.

— В таком случае вы меня опередите, — улыбаясь, сказал инспектор; — я только намеревался начать топить в субботу, продрогши после дня, проведённого в разъездах, но потом согревшись в комнате, сам же отменил приказание данное Микею и печь осталась нетопленой по cиe время.

— А вы, Микей, сами обыкновенно накладываете дрова в печи? — обратился Хольмс к курьеру.

— Собственноручно, сэр, как поступил в данном случае в субботу — последовал ответ сержанта.

— А случается ли вам употреблять в виде растопки, старую писчую бумагу?

— Точно так сэр; я обыкновенно опоражниваю в печь корзины из под столов с надорванными конвертами и прочей негодной бумагой.

— А обратили ли вы внимание, если бы вам случилось выбросить из корзинки в печку целый пакет бумаги, и притом довольно значительный по толщине и размерам?

— Подобного промаха, сэр, я вам ручаюсь, со мной не могло бы случиться — с обидой в голосе проговорил старый служака. — Я хотя и стар, но зрения ещё не утратил, да и память мне не изменяет и я твёрдо помню, что кроме негодной бумаги, ничего в печку не выкладывал.

— А между тем пакет, о котором я говорю, находится в печке. Вы видите уголь, торчащий из-под второго ряда поленьев, справа. Потрудитесь освободить осторожно эти бумаги и вынуть их из печки.

Микей наклонился и стал исполнять приказание. Не без труда удалось ему извлечь искусно спрятанный в дровах большой конверт, перевязанный тонкой бечёвкой, который он и передал весь красный от смущения, в руки Хольмса.

— Клянусь святым Патриком, сэp, я этих бумаг в печку не клал и пусть меня накажет Господь, если я понимаю — как они туда попали.

Хольмс знаком подозвал к себе Хопкинса и Клифорда и стал медленно и аккуратно развязывать пакет. Инспектор и письмоводитель, оба видимо крайне взволнованные, жадно следили за всеми его движениями.

(Продолжение следует)

Редактор-издатель А. С. Миляев

Газета «Гомельская копейка», №19, 21.07.1911